О памятниках, фонтанах и местном патриотизме.
50 км до Клина, 50 – до Москвы. Вот так хитро устроился между
стариннейший город Московской области Дмитров. Основан он был в
середине XII века князем Юрием Долгоруким. В раннем Средневековье играл
важную политическую роль, был даже местом собора русских князей. Тогда
посетил Дмитров и Великий князь Михаил Ярославич Тверской.
Что-то князья тогда не поделили, кажется, Переславль, вот и сели в
Дмитрове судить-рядить… Достопримечательностей в городе – масса. Две
самых знаменитых – Собор успения Богородицы (XVI век) и Борисоглебский
монастырь (XVI-XVII вв.). Еще со стародавних времен сохранился
крепостной ландшафт Дмитрова. Крепостных стен вокруг него как таковых
не было – зато были крутые насыпные валы с частоколом наверху. Вокруг
валов, как принято - ров, а между валами - деревянные городские врата.
Сколько раз Дмитров горел и разорялся татарами – сказать никто не
может. Видимо, бесчисленное количество раз, так что горожане уже и
стены возводить отчаялись, валы проще и дешевле – не горят. Все сейчас
отреставрировано и готово к удовлетворению туристского любопытства.
Стояли перед валами Дмитрова и рати внука Ярославича - Михаила
Александровича Тверского, шедшего с Ольгердом Литовским разорять
Москву. Ведь тогда «большая дорога» к столице Московского княжества
пролегала не по привычной трассе Е-105, а шла через Микулино, Волок
Ламский и Дмитров.
Что привело меня в Дмитров? Александр
Рукавишников поставил на площади перед Борисоглебским мужским
монастырем памятник святым великомученикам - князьям Борису и Глебу.
Захотелось увидеть новую работу известного скульптора. Тем более что он
приглашал на открытие, а я приехать не сумел. Но так получилось даже
лучше – без суеты и толкотни постоял у двух бронзовых всадников с
поднятыми пиками, в который раз восхитился работой скульптора. Ведь
каждый конский волос, каждая клепка на стремени, узор сабельных ножен,
складки одежды – все у Рукавишникова детализировано и вылеплено с
любовью и мастерством. Монастырь, по местным легендам, заложен был в
XII веке, сохранившиеся постройки датируются шестнадцатым. Борис и Глеб
– двое из сыновей Святого благоверного князя Владимира, павшие от руки
своего брата Святополка, за это злодеяние именованного в русских
летописях «окаянным». А сами Борис и Глеб объявлены церковью
страстотерпцами и мучениками… Народ наш любит мучеников, поэтому Борис
и Глеб вскоре стали самыми любимыми и почитаемыми на Руси святыми.
Сколько Борисоглебсков и Борисоглебских монастырей стояло на Руси – и
не сосчитаешь…
Что же у Рукавишникова? Два молодых князя на
боевых конях, два дерзких лица, в руках пики с развевающимся стягом –
они готовы к бою… Какие там мученики! Крепкие сильные русичи, защитники
своих уделов… такими увидел героев русского Средневековья скульптор. И
надо сказать, что это нисколько не расходится с современными
историческими оценками того времени и тех людей. Сыновья
Владимира-крестителя - Святополк, Борис, Глеб, их сводный брат Ярополк
- намертво схватились после смерти Красного Солнышка в борьбе за
киевский престол. Кто из них прав, кто виноват – история умалчивает. Но
поскольку Святополк привел на Русь для «разборок» с братьями печенегов
и поляков, он так и остался в народе «окаянным». И хотя Борис и Глеб
погибли в стычках в разное время и в разных местах (один из них был
князем Туровским, другой – Муромским), в веках и в историческом
сознании они так и остались рядом. Рядом сидят они на конях и у
Рукавишникова.
Прекрасная композиция, ничего не скажешь!
Великолепное искусство литья! Кстати, льет свои произведения скульптор
недалеко, в Солнечногорске. Его литью сегодня завидует вся Европа. Мне
уже приходилось писать о том, что в той же традиции мастер изготовил и
рабочую модель памятника нашему князю Михаилу Ярославичу. Вот бы какой
монумент по-настоящему украсил Тверь! Это вам не «Дырка с бубликом» в
сквере возле медакадемии, на месте старого тверского кремля, именуемая
почему-то памятником жертвам политических репрессий. Если бы жертвы
были похожи на этот памятник, то кто такие жертвы жалеть станет?!
Александр Рукавишников предложил для Твери оригинальный скульптурный
проект: Михаил на вздыбившемся коне, меч наполовину выдернут из ножен,
лицо мужественное – воин, князь своего народа, защитник, победитель,
только что из пыла Бортеневской битвы… В общем, совсем не иконный лик
страдальца. Такое прочтение русской истории мне, вслед за
Рукавишниковым, более по душе.
Пока я стоял у Бориса и Глеба, ко мне подошел слегка подвыпивший дмитровчанин и смутил вопросом:
- Никак не могу понять, который из них Борис, а который Глеб?
Вопрос
был абсолютно законен, я рассмеялся, но что ответить, не нашелся. И
только потом все-таки «докумекал», что Борис, как старший, должен быть
на полшага впереди Глеба. Да и лицо вырвавшегося вперед всадника (за
минусом бороды и усов) отчего-то напомнило мне лицо другого Бориса -
губернатора Московской области Громова. Я эти «приколы» Рукавишникова
знаю. У скульпторов, как и у музыкантов, есть свои «профессиональные
штучки», запрятанные в материал и незримые для непосвященных. В
складках бронзы теперь навсегда останется улыбка скульптора. Раз Громов
открывал памятник в Дмитрове – пожалуйте, Борис Всеволодович, стойте
века! Кстати, я уже писал, что и Михаилу Тверскому Рукавишников тоже
придал «лица не общее выраженье». Тверской князь-то у Рукавишникова с
лицом ВВП… Да-да, Владимира Владимировича Путина. Так скульптор решил
подчеркнуть тверские корни президента… Для меня самым трогательным
памятником Дмитрова остается скульптурная композиция, посвященная
Рукавишниковым другому известному князю – Петру Алексеевичу Кропоткину,
революционеру и анархисту. Сидит старый дедок в обрезанных валенках на
скамеечке, заросшей бронзовыми лопухами. Сидит перед собственным
домом-музеем и лукаво так щурится на сегодняшних дмитровчан: мол, что
вам дала революция? Мне вот – ничего, кроме валенок, которые я получил
от предсовнаркома тов. Ленина...
- Это мой любимый дедушка, -
громко кричит пятилетняя девчушка и лезет на колени к бронзовому
князю-анархисту, чтобы папа ее сфотографировал. Любит русская история
такие метаморфозы: от грозных идей «мирового пожара» к «любимому
дедушке». Поучительно. Хотя надо отдать должное: князь, как истинно
интеллигентный человек и аристократ, был все-таки теоретиком революции,
жгли и кости ломали другие. Его главный вклад в русскую жизнь совсем
иной: Петр Алексеевич был выдающимся географом и геологом, но это
как-то не запомнилось, а вот князь-анархист – совсем другое дело,
русская экзотика…
Несколько слов надо сказать о самом месте,
где установлен памятник Кропоткину. Это заповедная пешеходная часть
Дмитрова, расположенная на месте исторического Кремля. Здесь все
настолько пронизано любовью к своему городу, что остается только
позавидовать дмитровчанам. В вольных позах стоят бронзовые скульптуры
старинных обитателей Дмитрова – купцов, дворян, мещан, городской
учительницы… В этом месте любят фотографироваться туристы и отдыхающие.
Перед Успенским собором опять работа Рукавишникова: о чем-то своем
стоят и беседуют ученые монахи Кирилл и Мефодий, а их бронзовый
постамент опоясывают буквы Его Величества русского алфавита - АБВГД…
Чем бы мы были без этих букв? И куда бы вывела русских история, пишись
она не «кириллицей», а «латиницей»?
Если сравнивать Тверь и
Дмитров, то сразу бросается в глаза одно отличие: у них городской
архитектор есть, в Твери же главного архитектора нет. Нет, таковой как
бы наличествует в каких-то штатных списках, но за архитектурным обликом
города не следит. Примеры? Вы не удивлялись, что за амбары строятся
возле ДК им. Трусова на проспекте Ленина? Где глаза ученых
архитекторов, где их вкус? А давно ли вы проезжали по ул. Софьи
Перовской, в том месте, где она переходит в проспект Калинина? Старые
дома пожгли, а возводят на их месте – кто во что горазд! – такие
архитектурные «монстры» и «монстрики», что напрашивается вывод о
небескорыстной слепоте тверских архитекторов. Город уродуется, и что
печальнее всего – это определяет застройку его на долгие годы вперед.
Дом ведь не снесешь просто так… Впрочем, что говорить об этом, если
даже генплана развития Твери никто у нас до сих пор не видел…
Центр Дмитрова стилизован в соответствии со сложившимся историческим
обликом города, новые торговые ряды не отличишь от старых, современные
офисные здания возводятся не более двух-трех этажей, но в остальном их
архитектура очень лаконичная, комфортная, с раздвинутыми внутренними
пространствами. Много зелени. Заметно, что архитектор видит перед
глазами не отдельные дома, а улицы и в целом городской ландшафт. Есть
чему поучиться в Дмитрове, хотя это и уездный город, а наш все-таки
губернский…
Фонтаны Дмитрова – это отдельная тема. Два из них – «Ожидание» и «Дмитровские лилии»
- сделаны Александром Рукавишниковым. И это искусство. «Ожидание» -
любимое место для свиданий молодежи. Сидят по кругу царевны-лягушки и
тоскуют: не туда стрелы летят… Каждая лягушка – свое настроение и своя
страсть, и в каждой угадывается своя царевна. Вокруг - скамейки для
парочек, деревья, прохлада…
«Лилии» - дань модерну, это фонтан
из разноцветных каскадов, компьютер программирует игру мощных струй
воды – в общем, парадный городской фонтан. Сравнивать это с нашим
убожеством даже нельзя. Сравнивать просто нечего. У нас ведь как? У нас
главное – подешевле, побыстрее, отрапортовать, отпиариться… Понатыкал
мэр Лебедев в разных концах города разлюбезный его эстетическим
воззрениям кич образца пятидесятых и зазывает граждан: смотрите, мол,
как здорово я придумал. У тех фонтанов только слоников с амурчиками не
хватает… Архитекторы и люди со вкусом молчат: они ведь знают, что мэр
не любит, когда ему возражают. У нас мэр сам все знает: и какие фонтаны
в городе ставить, и какой укроп бабкам на огороде сажать.
Печально, но Александр Рукавишников в наш город, наверное, не приедет.
И конную статую тверского князя Михаила не поставит. И фонтаны его рук
не забьют из тверской земли. Его просто не пригласят, дорого. Будем
свое доморощенное убожество пестовать. А у детей наших будут
формироваться соответствующие эстетические представления о прекрасном...
Постоял-постоял я перед Борисом и Глебом, и кощунственная мысль
закралась в голову: нет, не любим мы свой город так, как любят Дмитров
его жители.
|
